О том, как пираты повлияли на развитие общества и как международная охота на одного человека изменила ход истории.
Автор книги, научный журналист Стивен Джонсон, рассказывает, как развивалось пиратство, какими легендами подпитывалась, почему, несмотря на огромный риск и смертную казнь в случае поимки, оно оставалось притягательным на протяжении веков.
Сюжет книги вращается вокруг одного удачливого пирата, вдохновившего многих моряков стать морскими разбойниками. Сегодня образ Генри Эвери почти забыт на фоне таких знаменитостей, как Черная Борода и Ситцевый Джек. Но именно он повлиял на ход мировых событий больше, чем его более поздние собратья.
В то время, когда начался пиратский путь Генри Эвери (конец XVII века), в Англии формировались новые государственные и общественные институты, формы социальной организации, способы распространения информации. Начали зарождаться первые транснациональные корпорации. И появились они не столько благодаря преднамеренному планированию, сколько в результате тех вызовов и столкновений, которые возникали из-за деятельности авантюристов, желавших перешагнуть границы, как правовые, так и географические.
Книга описывает особую атмосферу, в которой обычные моряки, задавленные нуждой и ужасными условиями труда, становились морскими разбойниками. Их вдохновляло каперство, фактически узаконенная форма пиратства, при которой изрядная часть добычи, взятая у врагов английской короны, сдавалась в казну. Стать капером было куда интереснее, чем влачить жалкое существование на борту корабля. К тому же многие пираты создали куда более привлекательное разделение труда и распределение обязанностей, чем капитаны торговых и особенно военных кораблей, что тоже добавляло им привлекательности. А кроме того, пиратство было формой свободы, возможностью бросить вызов судьбе.
Идея 1. Первыми известными пиратами были древние народы моря
Упоминания о них встречаются еще в 1179 году до н. э. Народы моря не оставили ни храмов, ни памятников, ни летописи или эпоса о своих героях. Эти люди жили в море и существовали благодаря ему. В памяти Древнего мира они остались благодаря своим набегам на сушу — это были первые пираты.
Сегодня нет единого мнения о их происхождении, но большинство историков склоняется к тому, что морские народы ведут свое происхождение из микенской Греции, которую они покинули в конце бронзового века. Ядро этих беженцев, видимо, составляли воины и наемники, остальные были рабочими, гнувшими спину за гроши на строительстве дорог, гаваней и укреплений микенской эпохи.
Постепенно к ним примыкали другие беженцы, недовольные жизнью на суше или на кораблях. Морские народы становились многонациональной группой, преданной своему сообществу. Они плавали по всему Средиземному морю, создавали собственные кодексы поведения и обычаи. Их единственным отличительным знаком был рогатый шлем, а корабли украшались фигурками птиц.
У народов моря не было корней, они нигде надолго не задерживались. Это позволяло им пренебрегать законами государств. Именно поэтому они стали первыми пиратами, превратив морские набеги в образ жизни и кодекс поведения. Отдельные морские налеты совершались и до них, но были единичными.
Мелкие воришки или грабители, хоть и нарушают закон в какой-то одной или нескольких сферах, но во всем остальном стараются подчиняться законам своей страны: официально получают водительские права, участвуют в голосовании, порой платят налоги. Они тоже граждане своей страны, просто менее законопослушные. Пират — совсем другое дело. Он разрывает все связи с институтами и законами своей страны (как и любой другой), проявляя преданность только по отношению к своему сообществу. Не все пираты были такими, но большинство.
Свобода от земных законов и норм делала морские народы проворными и мобильными. Но если какое-либо государство ставило цель разгромить их, они часто оказывались бессильными. Так, фараон Рамзес III в. 1179 году до н. э. подготовил морским народам ловушку. Они напали на его войска в дельте Нила, но те были подготовлены, предвидя нападение. Рамзес создал группы разведчиков, следивших за всеми перемещениями морских народов, построил специальные мощные суда, которым они не могли противостоять, и спрятал их далеко в дельте, так, чтобы пираты их не заметили. Разгром был полным: нападавших перебили и захватили в плен. Сцены расправы над людьми в рогатых шлемах запечатлены на стенах гробницы Рамзеса III.
Это было самое крупное поражение народов моря, после которого они уже не оправились и постепенно сошли с исторической сцены. Те, кто не погибли в битве и не были казнены, расселились в Палестинском царстве и вдоль границы с Египетом. Но как объединенная группа они перестали существовать. Так случалось и с более поздними представителями их ремесла: одни погибали в бою, других казнили, третьи просто исчезали.
Пираты использовали тактику террористов, когда меньшие силы бросают вызов большим. В период своего расцвета, между XVIII и XVII веками до н. э., они устраивали бойни в захваченных городах и поджигали храмы и дворцы просто для устрашения.
Как и современные террористы, пираты сеяли чувство страха среди людей. Террористам для этого не нужно иметь огромную армию или ядерное оружие. Достаточно использовать несколько взрывных устройств — и СМИ будут раздувать чувство страха, посвящая первые полосы террористической атаке. Так же действовали и пираты конца XVII — начала XVIII века, проявляя жестокость и кровожадность, чтобы подпитывать свою репутацию свирепых дикарей, сопротивляться которым бессмысленно. Пленники были готовы добровольно расстаться со всем своим имуществом, не оказывая никакого сопротивления, чтобы не быть убитыми особо зверским образом.